О бифуркационном методе в альтернативной истории

Занятия альтернативной историей интересны не только тем, что можно придумывать всякие военно-технические кунштюки или политические комбинации и потом умозрительно наблюдать, какое бы действие они произвели на ход мировой истории. Занятия альтернативной историей интересны еще и тем, что побуждают искать и находить в ней (в истории) так называемые «точки бифуркации» — то есть те моменты, в которых ход истории был крайне неустойчив, мог «раздвоиться», пойти по иному сценарию; те моменты, когда малейшее изменение того или иного фактора могло повернуть ход истории в совершенно другом направлении.

На самом деле таких точек не так уж и много, как то может показаться. В принципе, развитие человечества — вещь довольно детерминированная, и, в общем случае, даже «сильнодействующие средства» не способны на него повлиять. Возьмём, скажем, такой пример: что если бы при осаде Орлеана шальное ядро убило бы не Томаса Солсбери, а Жанну Дарк? И англичанам удалось бы окончательно завоевать Францию? Что было бы? К чему привело бы объединение двух сильнейших европейских государств Позднего средневековья? Невероятному развитию науки? Культуры, техники? Покорению этим «суперэтносом» прочей Европы, возобновлению крестовых походов?

Отнюдь! Да ни к чему бы не повело! Это же Средневековье! Через двадцать лет началась бы Война роз, та группировка английских лордов, которая проиграла бы первое сражение этой войны, призвала бы на помощь французов, противоборствующая партия оповестила бы об отделении Англии от Франции, а дальше всё по истории: морская битва при Шлюзах, десанты, рейды, напоследок захват Калэ англичанами лет на 50-150 и тому подобное. Только бы в «Кратком курсе» Столетняя война называлась бы не «освободительной борьбой французского народа против английских колонизаторов», а «освободительной борьбой английского народа против французских захватчиков», вот и всё!

То есть найти действительно бифуркационные точки достаточно сложно. В одном из моих предыдущих очерков «О том, как Австро-Венгрия осталась великой, или Вперед! На Месопотамию!» я назвал некоторые из них; было бы интересно поискать другие, а потом сочинить что-нибудь о том, как могла бы развиваться история человечества, если бы…

Однако, к своему разочарованию, в период между двумя ранее определенными точками бифуркации — между убийством Павла I и Цусимой — я сумел найти только еще одну аналогичную точку в истории человечества. А именно, отказ Англии и в 1861-1862 гг. от вступления в Гражданскую войну в США на стороне южных штатов!

Действительно, на протяжении всего относительно миролюбивого периода, наступившего после завершения Наполеоновских войн, это — единственный момент, привнесение в который дополнительного фактора мог бы сильно повлиять на ход всей человеческой истории. Никакие варианты в сценариях побоищ Франко-прусской войны или, допустим, организации Путятиным реальных крейсерских действий его фрегатов на океанских путях англо-французов в 1854 г., не могут сравниться с этим шансом.

Каким бы подавляющим ни казалось бы в 1861 г. ресурсное превосходство Севера над Югом, чаша весов колебалась. На протяжении двух лет качество войск и командного состава с успехом компенсировало количество техники и людей. Были моменты, когда Юг был очень близок к такому успеху, который заставил бы Север пойти на приемлемый для Конфедерации мир — на повестке дня стояло и взятие Вашингтона, и устройство «котла» очень значительной группировке северных войск.

В этих условиях вмешательство Англии с ее колоссальным военным флотом могло решить исход борьбы. Наверняка была бы сорвана новоорлеанская экспедиция Батлера-Фаррагута. На защиту Нью-Йорка, Филадельфии других прибрежных городов от английских набегов пришлось отвлекать с фронта немереное количество войск (вспомним, что аналогичные угрозы в отношении Франции в ходе Семилетней войны позволили Фридриху II (Прусскому) невероятно растянуть эту забаву, сражаясь одновременно против трех крупнейших европейских держав — Франции, Австрии и России. Было бы налажено бесперебойное и массированное снабжение конфедератской армии новейшим оружием и боеприпасами.

При всем при том совершенно непонятно, почему англичане отказались от этого вмешательства? Ставка-то была необычайно высока! Юг США был самым настоящим сырьевым придатком Англии! Лишившись его, Англия всего в течение каких-то пяти лет утратила титул мастерской мира и уступила первенство в промышленном производстве США! Не правда ли, из-за этого стоило повоевать? Тем более, с такими хорошими шансами на успех?

Интригу всей этой истории придавал тот факт, что отправкой к берегам США крейсерских эскадр Лесовского и Попова во всю эту историю вмешалась Россия. На горизонте замаячило не просто интервенция Великобритании в свою бывшую колонию, но глобальная война двух альянсов: на одной стороне США и Россия. На другой — мятежный Юг, Англия, Франция, восставшая Польша. Младолибералы (а Россия в первые годы реформ Александра II вдруг превратилась в весьма либеральную страну!) против евроконсерваторов. Причем в этом противостоянии наряду с частными и довольно ограниченными фронтами сухопутной борьбы возник бы фронт крейсерско-каперского противостояния на все четыре океана, т. к. самым верным шансом США и России влиять в военном отношении на Англию и Францию — это крейсерская война. И средства для такой войны у наших «младолибералов» были!

Докумекав до данной идеи, автор сих строк погрузился в выяснение и сопоставление крейсерского потенциала четырёх стран. Оказалось, что на тот момент Англия, Франция, США и Россия только крупных фрегатов содержали едва ли не сотню. А уж сколько там было корветов, шлюпов, авизо и тому подобное — не счесть!

Отыскание и сравнение тактико-технических характеристик хотя бы только больших парусно-винтовых фрегатов оказалось работой, до определённой меры иссушающей мозг. Во всяком случае, к тому времени, когда эти характеристики были собраны (не все были даже в вездесущей Википедии!), писать историю несостоявшейся войны двух коалиций как-то расхотелось. Авторский пыл поостыл.

Да и о чем можно было бы написать? Описать рейдерство какого-нибудь клипера по просторам Атлантики, Индийского и Тихого океанов? — Неинтересно: сборник рассказов Станюковича под рукой, лучше не напишешь! А вставлять в монотонную картину мирного плавания батальные сценки типа:

«Борт британского фрегата окутался дымом и над «Алмазом» с визгом пролетела стая пудовых ядер. Матросы на палубе пригнулись под градом сыплющихся на них щепок перебитого рангоута.

— Не робей, ребята! — закричал мичман Запаренков. — То англичанка плюётся! А мы ей сейчас тоже врежем! Заряжай, братцы! — но тут же упал, насмерть сраженный штуцерной пулей, —

как-то не вдохновило. Да и какие основания ударяться в эдакую романтику, если в ближайшей ретроспективе в наличии — только пример того, как ни Путятин, располагая тремя большими фрегатами (или, если единовременно, то двумя) на великолепной исходной позиции для организации крейсерской войны на Тихом океане, ни, впоследствии, — Завойко, располагая в Петропавловске фрегатом «Аврора» и корветом «Оливуца», не сделали ничего для того, чтобы организовать рейдерские операции? Защищали Петропавловск — да, отлично! Противостояли цунами — да, великолепно! Подружились с японцами (если судить по романам Задорнова-старшего) — молодцы! Но то, для чего, вообще-то говоря, строят фрегаты, сделано не было…

Или, может, описать прорыв эскадры Лесовского из нью-йоркской гавани? Да при поддержке американских мониторов? Как они — медлительные, массивные, тяжкобашенные, угловатые — прут, натужно наводя свои 15-дюймовые «бомбарды» на плещущие парусами английские блокадные линкоры, а за ними белокрылыми птицами летят «Александр Невский» & Co?

— Ох, ща вдарит! — пробормотал первогодок Селезнёв, глядя, как американский монитор неторопливо, но неотвратимо разворачивает жерла башенных пушек сторону густо задымившего британского двухпалубника. — Ох и вдарит же! — и словно в отклик на его слова из стволов громадных пятнадцатидюмовых орудий вырвали снопы желтоватого пламени вперемежку с густым пороховым дымом, и от спаренного удара двух чудовищных бомб тулово английского линкора даже, казалось бы, качнуло. Пошатнулась и начала валиться фок-мачта, треща разрываемыми снастями, над палубой вспучился гриб черного дыма. Но разве остановить двум снарядам, даже таким мощным, пятитысячетонную махину?

Времени на второй залп у «американца» не оказалось. Со скрипом британский двухдечник навалился просмоленным бортом на планшир монитора, на палубу «Типпеканоэ» посыпались красномундирные морские пехотинцы. Торопливо стреляли из штуцеров в амбразуры, накинули припасенный брезент на рубку и били прикладами в палубные люки. Казалось — всё, судьба столь отважно возглавившего прорыв корабля решена, но как раз вовремя подлетел с левого борта раскинувший паруса, как спешащая на помощь своему птенцу чайка, «Александр Невский». Грохнули пушки, сметая картечью красномундирников с палубы попавшего в беду дружественного судна, а по баку фрегата уже бежал, размахивая абордажным топором, неугомонный боцман Нилыч, собирая для рукопашной схватки таких же отчаянных, как и он, молодцов:

— Спасай американа, братва! Не дай англичашкам воли! Мало мы их в Сигапуре по кабакам гоняли!

… Часть картечи из орудий «Невского» рикошетом ворвалась через смотровые щели в затянутую брезентом рубку «Типпеканоэ».

— Я всегда говорил, что эти русские надерут всем задницу, — пробурчал коммандер Джонатан Смит, выковыривая в темноте из ягодицы тяжелую и чуть сплющенную бусину картечи…

В общем, вариация на тему альтернативной истории 1863 г. обещала получиться жизнерадостной, поучительной и весьма патриотичной, но, повторяю, механическая работа по сбору данных по крейсерам четырёх стран настолько иссушила мозг, что беллетристикой заниматься как-то уже не хотелось.

Но про эти наработки я вспомнил чуточку позднее, когда начал писать заметки по теме сравнения боевой мощи боевых кораблей. Один из выводов этой статьи заключался в том, что при указанном расчёте нельзя брать за основу только огневую производительность артиллерии того или иного судна. И мало «вписать» в схему расчетов даже такой фактор, как бронепробивная способность корабельных орудий. Надо пересчитывать все эти показатели применительно к конкретному судну-мишени: то есть учитывать его водоизмещение, размеры, толщину бронирования и схему размещения брони. Получалась довольно сложная схема расчётов с применением степенных формул и тому подобное. Не говоря уже о том, что автор этих строк рассматривал эту схему как, своего рода, know-how для построения компьютерной игры-симулятора морских сражений, излагать эти тяжеловесные изыскания в популярном источнике просто-напросто противоречило эстетическому вкусу.

Однако, припомнив задел, сделанный по крейсерам 1863 года, и прикинув, что расчеты по этим кораблям значительно облегчаются, так как все они довольно-таки однородны: сооружены из дерева, не имеют брони и имеют примерно одинаковые размеры, автор этих строк пришел к выводу, что полученные по ним данные хорошо подходят для сравнения боевой мощи по одному только параметру — огневая производительность артиллерии — пробивную способность орудий и степень защищенности этих судов можно не принимать во внимание. И таким образом можно без особых счетоводческих нагрузок проиллюстрировать наметки по теме сравнения боевой мощи кораблей.

Ниже приводится таблица, в которой я попытался "привести к общему знаменателю" боевую мощь крупных фрегатов Англии, Франции, США и России, которые могли бы участвовать в крейсерской войне между двумя альянсами. Думаю, что эти рассуждения интересны тем из пользователей сайта, которые интересуются не просто несбывшимися вариантами мировой истории, но и действительно обдумывать теми или иными намётками по математической интерпретации этих событий, попытками подкрепить гармонию живой мысли и алгебраическими формулами. Да просто прикинуть, чем бы мог окончиться поединок любой пары фрегатов флотов четырёх ведущих морских стран на закате эпохи парусного флота…

На фоне других американских, английских, французских и русских кораблей «Ниагара» выглядит явно недовооруженной. Возможно, корабль этот строился как экспериментальный и основной упор был сделан на наиболее удобное размещение на нем 11-дюймовых орудий, с тем, чтобы была возможность использовать их максимальную дальнобойность: потенциал корабельной артиллерии на обычных батарейных фрегатах той поры в полую меру не использовался из-за невозможности придать орудиям, размещенным на закрытой палубе, максимальные углы возвышения и т. п.

Русский "Генерал-Адмирал" обладает самым тяжелым залпом, но, по моим подсчётам, не самой высокой эффективностью артиллерии. Объясняется это тем, что бомбы к русским 60-фунтовым пушкам несли всего 0,84кг взрывчатого вещества — вдвое меньше, чем бомбы к английским восьмидюймовкам.

Все эти великолепные суда очень быстро сошли со сцены. Они были слишком дороги (и в постройке, и в эксплуатации), слишком роскошны для того, чтобы использовать их в обычной крейсерской войне против торгового судоходства, и они не годились в качестве сил сопровождения при броненосных эскадрах — тех сил, которые могли бы служить для разведки, завязывания боя, атаки на отбившиеся от своих эскадр поврежденные суда. Во первых, они были слишком уязвимы. Во-вторых, слишком тихоходны: скорость лучших «ходоков» из них едва превышала 13 узлов, в то время как броненосцы 60-х годов, благодаря лучшим пропульсивным характеристикам их железных корпусов, развивали уже 14 узлов.

В течение некоторого времени эти суда использовались для представительских целей; в Англии была даже сформирована специальная фрегатская «летучая эскадра», которая обошла вокруг земного шара, «демонстрируя британский флаг». Но уже в семидесятых годах большинство из этих кораблей использовались либо в качестве учебных, либо в качестве блокшивов.